Смешенье - Страница 144

144

– Признаюсь, что смотрел в окно, хотя исключительно из опасений за вашу безопасность, – сказал маркиз Равенскар, – и то лишь после того, как прошло полчаса, ибо операция показалась мне довольно долгой.

Элиза только что вернулась в карету и ещё не закончила расправлять юбки. Она отсутствовала час двенадцать минут. Через десять минут Равенскар был на грани нервного срыва, через двадцать – близок к апоплексическому удару. За семьдесят две минуты он пережил все состояния духа, ведомые смертным, и ещё несколько, обычно зарезервированных для ангелов и демонов. Теперь он совершенно выдохся и чувствовал только усталость – ну и возможно, некоторый страх, что Элиза захочет отправиться ещё по какому-нибудь делу.

– Да, милорд?

– У этого малого был… ну, как бы сказать… несколько ошарашенный вид. А может, мне померещилось.

– Берегите ноги! – Предупреждение прозвучало сразу из уст Элизы и из уст одного из лакеев самого Равенскара, который нёс за Элизой большой ящик и сейчас убирал его в карету, но не выдержал и уронил на пол, так что весь экипаж закачался на рессорах. Одна из лошадей недовольно заржала.

– Куда ставить остальные, мадам? – спросил лакей.

– Там будут ещё?! – воскликнул Равенскар.

– Да, ещё десять.

– И что мы… простите, что вы будете делать с таким количеством… Десять, я не ослышался? Умоляю, скажите, что это медь.

Элиза носком туфли приподняла крышку. Давно маркиз Равенскар не видел сразу столько свежеотчеканенных пенни в одном месте. Он отвечал единственно возможным образом: абсолютным молчанием. Тем временем кучер ответил за него.

– Сюда нельзя, рессоры не выдержат! – крикнул возница. Он пытался успокоить усталых лошадей, почувствовавших, что карета становится тяжелее. Заскрипели запятки, и карета просела назад; следом, зловеще хрустя, начал прогибаться потолок.

– Позови извозчика! – крикнул маркиз и вновь перевёл взгляд на Элизу, умоляя ответить на заданный вопрос.

– Что я буду с ним делать?

– Да.

– Наверное, продам, тогда же, когда вы – своё. Это чуть больше, чем нужно мне на карманные расходы. Хоть я не прочь посетить модные лавки в Вест-Энде. Деньги, разумеется, принадлежат французскому королю, но я уверена, что он, со свойственной ему учтивостью, не отказался бы ссудить мне несколько фунтов стерлингов на новое платье.

– Как я, мадам, если потребуется, – сказал Равенскар. – Однако я, безусловно, уступаю первенство королю. – Он сглотнул. – Удивительное совпадение!

Сзади снова раздались грохот и звон: подъехал извозчик, и лакей грузил на него новые сундуки с деньгами. Звуки отвлекали Равенскара, мешая ему выстраивать предложение.

– По пути к модным лавкам Вест-Энда мы проедем мимо банка Апторпа, где…

– Понимаю. Вы хотите продать серебро. Ещё рано.

– Рано?!

– Представьте себе капитана, идущего в бой. Все его пушки заряжены и готовы к бортовому залпу. Если он не выдержит и выстрелит слишком рано, ядра упадут в воду, не долетев до цели. Хуже того, у него не будет времени перезарядить пушки. Так и сейчас.

Судя по лицу Равенскара, слова Элизы его не убедили.

– После нашего с вами эпистолярного флирта, доставившего мне столько приятных минут, – сказала Элиза, – я бы не хотела обнаружить, что вы страдаете ранним семяизвержением.

– Мадам! Я не знаю, как выражаются дамы во Франции, но в Англии…

– Полноте. Это фигура речи, ничего более.

– И не слишком точная, ибо я рискую куда большим, чем вам думается…

– Я знаю, чем вы рискуете.

Элизу отвлёк шум за дверцей кареты. Из Дома Хакльгебера выбежал человек, одетый по-дорожному, и замахал извозчику. Их вокруг было в избытке – судя по всему, уже прошёл слух, что здесь с неба сыплются монеты. Через некоторое время человек в дорожном платье отъехал.

– Это один из тех немцев, чьи крики доносились из дома? – спросил Равенскар.

Элиза посмотрела ему в глаза.

– Вы слышали их здесь?

– Мадам, я услышал бы их в Уэльсе. Из-за чего они так?

Элиза поманила кого-то пальцем, потом закивала, словно говоря: «Да, да, я тебе». В окошке появилось лицо извозчика – шляпу он держал в руках.

– Езжай за тем немцем, пока он не взойдёт на борт судна. Смотри за судном, пока оно не исчезнет из виду. Потом отправляйся в… как зовётся ваш разбойничий вертеп, милорд?

– «Голова клячи».

– Отправляйся в «Голову клячи» и передай для маркиза, что его корабль прибыл. Там кто-нибудь будет ждать – он добавит тебе ещё. – Элиза, не глядя, вытащила из сундука горсть монет и бросила извозчику в шляпу.

– Всенепременно, миледи!

– Вероятно, это будет грейвсендский паром, но, может быть, тебе придётся доехать до Ипсвича или дальше, – добавила Элиза, отчасти чтобы объяснить свою щедрость – по тому, как поперхнулся Равенскар, она поняла, что переплатила.

Извозчик умчался, будто им выстрелили из мортиры. Элиза обернулась к Равенскару.

– Вы спросили, из-за чего немцы подняли крик?

– Да. Я боялся, что вынужден буду отправиться в дом и кого-нибудь там проткнуть.

Он похлопал по ножнам шпаги.

– Все они задавали дерзкие вопросы, что я намерена делать с серебром.

– А вы ответили…

– Я с видом равнодушного высокомерия притворилась, будто не понимаю никаких языков, кроме того, на котором говорят в Версале.

– Ясно. Так они поверили, что вторжение началось!

– Я не могла читать их мысли, милорд, а если б и могла, то не захотела бы.

– И они отрядили гонца на Континент. Вы упомянули Ипсвич – то есть он направляется в Голландию. И зачем?

Элиза пожала плечами.

– За остальными, полагаю.

144